Что делать в Грузии этим летом

Помните знаменитую фразу «увидеть Париж и умереть»? Теперь достаточно увидеть цену на билет до Парижа. Да, были времена, когда мы с легкостью летали на уикенд в столицу моды, чтобы пройтись по бутикам, преисполниться Монмартром под бокал Каберне Совиньона, заглянуть в недосмотренный Лувр и предаться гастрономической необузданности в ресторанах высокой кухни. Но то дела дней минувших, нынче Парижам многие из нас вынуждены искать замену. Для меня таковой стал Тбилиси.

В городе, где проживает 25% населения Грузии, есть и богатая культура, и аутентичная кухня, и шоппинг с брендами, и даже район с исконно парижским флером – улица Чавчавадзе с подстриженными на версальский манер кустами и высокими платанами, раскидистыми и с пятнистой корой. В их тени красуется фасадами историческая архитектура под стать Елисейским полям и кварталу Маре, и блестят витринами дизайнерские бутики и уютные рестораны.

Тут быстро забываешь, что на окраине города многоэтажки, похожие на старые лоскутные одеяла, телепортируют тебя из Парижа в Сан-Пауло, но тем интересней контраст. Некрасивые щербатые дома спальных районов по аналогии с «хрущевками» прозвали джугашвинками. Грузины вообще любители прозвищ и словесных игр. Изогнутый мост влюбленных они окрестили «прокладкой с крылышками», а два цилиндрических здания из стекла и бетона — «штанами Саакашвили». Впрочем, эти штаны — не самый значительный вклад третьего президента Грузии во внешний облик Тбилиси. Во время Саакашвили почти все полицейские участки в городе стали прозрачными — с окнами-витринами во всю стену, и даже здание МВД превратилось в огромный аквариум, в недрах которого вершат судьбы «крупные рыбы». 

Судьбу исторического центра Тбилиси тоже решили, хотя и не там. Кварталы с узкими мощеными улочками, на которых с утра пахнет свежеиспеченным хлебом и специями, с низкорослыми домами, обвитыми плющом и виноградом, с нависающими над брусчаткой резными балконами – одним словом, самую старую часть Тбилиси, решили подретушировать. Что-то отмыли, что-то отреставрировали, нажив врагов среди адептов «духа времен», но старый город остался прекрасен и дух свой сохранил. Вернее, не дух, а душок, так как строился Тбилиси на пахучих серных источниках, отсюда и название города: «тбили» означает теплая вода. Знаменитые серные бани — исторические, с полукруглыми куполами — и ныне тут, причем функционируют по назначению.

Когда-то после войны с турками-сельджуками город отмывал, реставрировал и восстанавливал из руин другой успешный грузинский правитель – Давид IV Строитель, архитектор Золотого века Грузии. В 1089 году, будучи 16 лет от роду, он получил в наследство от отца раздробленную страну, измученную войнами и феодальными разборками, и за 36 лет превратил ее в простирающуюся меж двух морей империю. Он не проиграл ни одной битвы, приручил половцев, занялся образованием и налогообложением, ну и конечно с одержимостью строил: дороги, мосты, дворцы и храмы, да что уж там — целые города. Неудивительно, что Давид IV был канонизирован, и по сей день 8 февраля грузины отмечают день его памяти — Давитоба — поднимая под длинные тосты бокалы с вином. 

Винная культура Грузии – отдельная история, которая насчитывает не много не мало 8000 лет. Археологи утверждают, что «колыбель виноделия» находится в регионе Картли, и для приезжающих в Тбилиси колыбель эта весьма удобно расположена. Всего 30 километров от столицы, и пейзажем завладевают стройные ряды виноградных лоз. Этим изящным извилистым созданиям, чьи завитки, говорят, стали прототипом для букв грузинского алфавита, не раз приходилось бороться за выживание.

Последний раз — в 1980-е годы, когда виноградники грузинской ССР нещадно вырубались — таким радикальным способом боролись с пьянством, ссылаясь на статистику. Последняя гласила, что на душу советского гражданина приходится аж 19 литров вина. Для сравнения на душу и печень француза в тот же период приходилось не менее 90 литров. Занятно, что сегодня грузинское виноделие восстанавливают в том числе французы, и делают они это эффектно. Патрик Хоннеф, главный винодел винного хозяйства Шато Мухрани, инспектирует владения на новеньком Harley-Davidson. Одет месье со вкусом, в духе элегантной небрежности: джинсы, рубашка и пиджак с веточкой лаванды в петлице. 

Вместо слова «восстановление» Патрик использует другое – «ренессанс». Оно тут более чем уместно: как и в эпоху ренессанса, на винодельне, где практикуют только органический подход, многое делается руками. И иногда ногами, когда на ежегодный праздник урожая в Шато Мухрани съезжаются энофилы из высшего общества: экспаты, бизнесмены, политики и даже по-свойски и с минимумом охраны — президент Грузии. Все они, надев резиновые сапоги, с наслаждение топчут в огромных ящиках виноград под подбадривающее многоголосое пение грузинских биджо. 

Впрочем, поместью Мухрани не привыкать к светской жизни. Сто с лишним лет назад винодельня, помимо своего прямого назначения, была культурным центром для грузинской и зарубежной элиты. Причин этому было две: одна из них – потомок королевской династии, человек по имени Иване с забавной фамилией Мухранбатони, вторая — это Франция, да, снова не обошлось без нее. Иване провел много месяцев в Бордо и Шампани, познавая тонкости виноделия, и применил новые знания дома, в родном поместье.

Мало того, что Мухранбатони научился делать отменное вино, о чем свидетельствует полученная в 1889 году Золотая медаль крупнейшей винной выставки в Париже, так он еще и построил шато посреди виноградников — родовой замок, если не сказать дворец, спроектировал который, конечно же, архитектор-француз. В советское время шато национализировали: дворец быстро пришел в упадок, и так бы и сгинул, если бы не упомянутый Патриком Хоннефом ренессанс. 

 Теперь на 102 гектарах земли, окруживших дворец, растет виноград французских и грузинских сортов, из которого создаются превосходные купажи. Грузия и сама как купаж: дыхание Европы, древняя грузинская история, наследие СССР. И нет ничего зазорного в том, чтобы запивать хинкали дорогим вином, в котором ужились и полюбили друг друга Саперави, Каберне Совиньон и Сира. 

Источник